Хуманитарне акције : Руси за Србе

Здесь можно писать о помощи, оказанной русскими братьям-сербам и о том, чем еще можно помочь.

Помещаемые мной далее материалы не совсем об этом. В Москве есть организация, которая бескорыстно помогает попавшим в беду (лишившимся жилья и оказавшимся на улице, либо потерявшимся, либо приехавшим на заработки и лишившимся документов и денег на обратную дорогу. Да много еще может быть разных случаев.). И среди тех, кому помогли, двое сербов. Вот их истории.

Помощь бездомным: Счастливо, Урош!
Продолжаем рассказывать о работе автобуса "Милосердие":

Удивительно, что после всех испытаний, перенесенных в России этот человек остался добрым и веселым. Он не озлобился, а наоборот - крестится и благодарит Бога за то, что вообще не умер. А во время беседы много раз повторял: «Напишите: я очень благодарен всем, что меня вылечили и отправляют домой. Я очень благодарен этим людям».

Итак, на прошлой неделе Урош на инвалидной коляске вместе с сотрудником автобуса «Милосердия» Никитой Дановым улетел домой, в Сербию. А нам осталась его история.

Москва не сразу строилась
В 1977 году молодой парень Уроч (Урошем его стали называть в России) Петрович, которому только что исполнилось 24 года, приехал из Югославии в Москву вместе со своей фирмой строить дома. Кажется, в тот год они строили гостиницу у станции метро Речной Вокзал. Вскоре он познакомился с русской девушкой, которую звали Вера, влюбился и в 1978 году, женившись, увез ее в Белград.

В Югославии у них родились дети: дочь и сын. Но через какое-то время относительно счастливой жизни дома настал конец, потому что распалась страна, началась война, разгорелась инфляция и пришла настоящая бедность. В строительной фирме в Белграде ему выдавали зарплату – половину или даже полный пакет денег – но на них ничего нельзя было купить, слишком дешево они стоили. С этого времени Уроч все чаще уезжал далеко из дома на заработки, а домой приезжал все реже – и то только затем, чтобы оставить семье какую-то сумму денег и опять уехать. Дома росли дети, их нужно было поднимать на ноги.

По старой памяти Уроч стал приезжать в Москву и опять работать здесь на стройках. Благо, в 90-е годы в Москве было, где развернуться – кругом шла приватизация, строительство, перепланировка и отделка квартир на новый лад – строители были нужны. Вот Уроч и работал. Время от времени возвращался домой и опять работал в Сербии. Раз его занесло даже в Туркмению, но там были плохие жилищные условия, совсем не было нормальной холодной воды, а только одна горячая, и Уроч решил, что долго он там не протянет, и вернулся работать в Россию. В Москве он жил на съемных квартирах с товарищами по стройке. Когда цены на аренду жилья поднимались, а денег у них не хватало, они уходили с очередной квартиры и искали что-то дешевле.

Трудности перевода
По-видимому, вскоре у сербского строителя стали меняться отношения в семье, хотя Уроч об этом прямо не говорил (Уроч вообще за все годы так и не выучил нормально русский – говорит с большим акцентом, мешая русские и сербские слова, так что понять его было довольно трудно, а постоянно переспрашивать во время рассказа – неудобно, потому что говорить ему об этом тяжело).

Возможно, дело доходило даже до развода и до намерения Уроча остаться жить в России в качестве приезжего строителя, потому что иначе никак не объяснишь долгое молчание и незаинтересованность в его судьбе семьи, когда постепенно он терял себя в Москве в последние десять лет. А может быть, и у Уроча пропала потребность видеть близких, потому что здесь у него была своя - другая жизнь. В последний раз домой он приехал в 1999-м году – и снова вернулся в Москву работать.

Рассказ Уроча о своих последних годах жизни в Москве весьма расплывчатый и не отличается точностью информации. Возможно, многое он опускал. Так или иначе, последние десять лет, проведенные им в Москве закончились бездомностью, алкоголизмом, потерей себя, тяжелыми болезнями, обморожением и частичной ампутацией ног.

Он потерял паспорт, из-за этого уже не мог найти работу и снять нормальное жилье. Мобильный телефон у него тоже украли – так потерялись все друзья и связаться с кем-то, чтобы помогли, по его словам, он не мог. Денег на новый паспорт не было, на билет домой и визы – тем более. Он скитался по Москве в поисках временного жилья и заработка, пять лет жил на квартире у какой-то женщины на станции метро Молодежной, но потом его оттуда выгнал хозяйкин сын. Время шло, домой он ехать не думал, жить приходилось все тяжелее. Уроч все больше терял себя, стал выпивать и водиться с другими алкоголиками и бездомными.

В декабре 2007 года он опять в очередной раз потерял временное пристанище и оказался на улице, прожил там с декабря по февраль – самое холодное и суровое время для бездомных. От истощения и холода организм все хуже справлялся с нагрузками уличной жизни. Закончилось все тем, что однажды вечером Уроч упал посреди улицы и больше уже не поднялся – отказали ноги. Нашлись добрые прохожие, которые вызвали скорую помощь и отправили его в больницу. Так у него обнаружили туберкулез в легких и гангрену на ногах.

В туберкулезной больнице в Солнечногорске Уроч Петрович очутился в феврале 2008 года. Здесь его приняли, как своего, таких, как он, здесь большинство – бездомные, алкоголики, потерявшиеся гастарбайтеры, бомжи-иностранцы из СНГ, Вьетнама, Африки и много еще откуда. Здесь его переименовали из Уроча в Уроша и начали потихоньку отхаживать, лечить, а потом стали думать, что делать дальше.

Медики-следопыты
В 11-ой туббольнице есть особое отделение, которое не лечит, а думает о будущем своих пациентов - отделение социальной помощи и психологической реабилитации. Здесь работают люди, которые иногда невероятным образом возвращают человека к жизни - нормальной человеческой жизни с домом и семьей. Заведует им психолог Милена Мартынова, а одна из помощниц – та, которая и занялась Урочем – Елена Тимофеева.

Если бы не было таких людей и специальных отделений в московских больницах, десятки, а то и сотни бездомных из совершенно разных городов и стран, возможно, никогда бы не вернулись домой. А тут, кажется, жизнь дает шанс.
- Мы работаем, как следопыты! Посылаем запросы в архивы, ругаемся с чиновниками, добиваемся получения документов. И все за свои деньги – делаем фотографии, «ксерим» паспорта, иногда палата скидывается или земляки помогают, чтобы отправить домой – у отделения своих денег нет - делится Елена Тимофеева.

- Иногда звоним бывшей жене бездомного, умоляем: «Ну, дайте вы шанс мужику!» - они соглашаются и потом все налаживается. А другая может и отказать. Говорит, у меня свой дом, другая семья. Так один и умер у нас в больнице, - вспоминает Милена Вячеславовна.

С их новым подопечным, Урошем, им повезло. Он оказался спокойным, серьезным и сам был рад ехать домой. Во время лечения отказался от выпивки и уже больше не притрагивался к спиртному. Перед Новым годом он общался по телефону с дочерью, а потом и с братом. С родными помогли связаться работники посольства Сербии в Москве. Специальное свидетельство о возвращении удалось оформить довольно быстро – за несколько месяцев. Вот только на какие деньги ехать? Собственных средств у отделения «добрых дел» нет. У родственников Уроча денег на приезд в Россию, чтобы забрать и увести инвалида, тоже не набралось.

«Милосердие» в роли последней надежды
Позвонили в Комиссию по церковной социальной деятельности, с Группой помощи бездомным при ней 11-я туберкулезная больница тесно сотрудничает. Требовалась довольно большая сумма денег на авиа-перелет в Сербию инвалида-колясочника да еще с обязательным сопровождением до пункта прибытия. Особо ни на что не надеялись, но решили узнать, и начальник автобуса «Милосердие» диакон Олег Вышинский, подумав, сказал, что они постараются помочь. Так в историю Уроша вошли новые люди. Посольство Сербии в Москве помогло приобрести льготные билеты сербских авиалиний, которые оказались более чем в три раза дешевле аналогичных российских рейсов: билет в одну сторону обошелся в 8,5 тыс. руб., а в российской кассе пришлось бы платить 28 тыс. Отъезд назначили на 12 февраля, с Урошем поехал сотрудник автобуса Никита Данов.

Последний вечер в Москве
Приехать в Солнечногорск, чтобы пообщаться с Урошем удалось уже под вечер перед отлетом. Он сидит на коляске, в желтенькой пижаме, выбритый и подстриженный, с живыми глазами, охотно с улыбкой протягивает руку и сам, перебивая корреспондента и двух своих нянек – Елену и Милену, - рассказывает о своей жизни, где-то подробно, где-то перебежками. Шутит над собой, говорит, что хочет домой, и тут же видно, что он боится. Урошу страшно, потому что дома, кажется, ему мало, кто будет рад – оно и понятно. Больше всех он нужен только брату, который обещал встречать его в аэропорту в Белграде и у которого он будет жить первое время. А дальше – не знает. Постарается оформить пенсию, если удастся накопить денег – сделает себе протезы и будет просто жить. Может, он увидит маленьких внуков, которых еще не видел, может, его простит сын, который сейчас с ним не общается, в общем дальше тоже неопределенность, но все надеются, что впереди будет больше хорошего. Он сам в это сильно верит. И персонал больницы его подбадривал: «Не волнуйся, Урош! Все будет хорошо. Ты едешь домой. Присылай нам оттуда фотографии – мы хоть Сербию посмотрим. В гости зови!» А Урош кивал в ответ и опускал голову. «Счастливо, Урош!», - прощалась Лена. Вот, хоть еще одно дело ее подопечного завершается как надо.

Возвращение
Вылет из Шереметьево-2 задержался на два часа и вместо положенных восьми часов вечера в столицу Сербии Никита Данов и Уроч прилетели в одиннадцать. Их встретили ночь и пустой аэропорт. Долгожданной радостной встречи, какие показывают в программах «Жди меня», почему-то не случилось. Некоторое время они так и сидели в аэропорту – Никита, Уроч на коляске и еще стюардесса. Стали уже подумывать, как добираться до места самим на поезде. Но на пятичасовую (в один конец только) поездку из Белграда до города, где живет брат, у Никиты уже не оставалось времени, а как Уроч поедет один?

Но наконец к инвалиду все-таки пришли. Это оказался племянник Уроча – Марко Петрович (сын брата) с другом. Возможно, они ждали рейс по расписанию, а потом пропустили опоздавший самолет и не успели прийти во время. Сейчас Марко 21 год и он работает полицейским – ставит штампы на границе с Болгарией. Своего дядю он видел последний раз десятилетним мальчиком (тот был у них, когда еще натовские бомбежки не начались). Марко радовался встрече, а Уроч, по словам Никиты, вел себя как-то буднично. Может, он действительно ждал брата, а может… никто не может точно сказать, почему ведет себя так или иначе другой человек. Но уже в два часа ночи они расстались с сопровождающим, и автобус увез сербского инвалида, его племянника и друга к вокзалу. В три часа у сербов был поезд.

После расставания Никита Данов пошел еще немного побродить по ночному Белграду. Дошел до храма Саввы, путь до которого подсказал Марко, пофотографировал красивые (и не очень) здания.

И жизнь ночного Белграда во многом напоминала жизнь другой столицы. На вокзале водились такие же, как наши, бомжи, а на глаза попадались «безумные» бабушки, кажется, - сейчас с Ярославского или Казанского вокзалов столицы. Что говорить - славяне - родственные души.

Анастасия Кравцова


Дата публикации: 20.02.2009
Взято отсюда: http://miloserdie.ru/index.php?ss=1&s=5&id=8808

Второй случай (публикация от 10 марта 2009 г.):

В прошлый раз мы рассказали об инвалиде Уроче Петровиче, которого удалось отправить домой в Сербию после многих лет бездомной жизни в Москве. В том же месяце удалось помочь еще одному сербу – Добромиру, тоже строителю-контрактнику, которого обокрали в метро, когда он ехал уставший с работы и ненадолго задремал. У Добромира в Сербии семья и дети, и он как раз готовился ехать домой, но теперь было не на что. Серб обратился в милицию, та посоветовала обратиться за помощью в «Милосердие». Добромир нашел автобус и с помощью его сотрудников смог оформить в короткий срок выездные документы и приобрести билет домой. В конце февраля он благополучно вернулся к семье.

Взято отсюда: http://miloserdie.ru/index.php?ss=1&s=5&id=8913